Colloquium 12

[_Swetlana]

Коллоквиум взят hīc

Аудио Colloquium 12 - L. Amadeus Ranierius



COLLOQUIUM DUODECIMUM
Persōnae: Mīles, Cornēlius, Mēdus

Cornēlius viā Latīnā Rōmā Tūsculum it. In viā Latīnā mīles Rōmānus, quī ipse Rōmā Tūsculum it, Cornēlium post sē venīre audit.
Mīles, quī in sōle ambulat, fessus est, quia arma gravia fert. Cornēlius dominus, quī equō vehitur, nōn est fessus, sed fessus est equus quī dominum gravem vehit. Itaque equus Cornēliī nōn currit, sed ambulat. Cornēlius nōn verberat equum suum fessum.
Mīles Cornēlium salūtat: "Salvē, domine! Equus tuus bonus est, nec sōlum tē, sed etiam mē portāre potest!"
Cornēlius virum armātum timet, quia ipse arma nōn fert; itaque mīlitem equum ascendere iubet: "Ascende! Hīc post mē sedē!"
Mīles equum ascendit. Iam duo hominēs ūnō equō vehuntur: mīles sedet post Cornēlium, Cornēlius ante mīlitem sedet.
Equus Cornēliī, quī duōs virōs gravēs Tūsculum vehere nōn potest, īrātus hinnit: "Hihihī!" atque in viā cōnsistit.
Cornēlius equum ambulāre iubet: "Ambulā, eque!"
Equus autem rūrsus hinnit neque sē movet.
Mīles equum hinnīre audit et Cornēlium interrogat: "Cūr nōn ambulat equus?"
Cornēlius respondet: "Quia ūnum tantum hominem vehere potest."
Mīles: "Improbus est equus. Verberā eum!"
Cornēlius: "Equus meus probus est; eum verberāre necesse nōn est."
Cornēlius equum suum amat neque eum verberāre vult.
Miles īrātus clāmat: "Age, curre, eque!" atque equum gladiō verberat!
Equus perterritus currit, atque mīles ad terram cadit! Caput eius viam pulsat.
Cornēlius equum cōnsistere iubet, sed equus perterritus Tūsculum currit. Sextus, fīlius Cornēliī, quī ex ōstiō viam spectat, equum accurrere videt ac perterritus ab eō fugit. Equus cum dominō ante ōstium cōnsistit.



Mīles autem quiētus in viā iacet ut mortuus. Dē fronte eius sanguis fluit.
Dum mīles illīc in sōle iacet, Mēdus advenit. Unde venit Mēdus? Is Tūsculō venit et viā Latīnā Rōmam ambulat.
Mēdus laetus canit: "Nōn via longa est Rōmam... "
Hīc Mēdus hominem in viā iacēre videt et ante eum cōnsistit.
Mēdus sē interrogat: "Quis est hic vir quī in mediā viā iacet?" et ipse respondet: "Est mīles, nam armātus est."
Servus caput mīlitis manū sustinet et, dum sanguinem dēterget, interrogat eum: "Quid est, amīce? Doletne caput?"
Vōx Mēdī ā milite nōn auditur. Mīles sē nōn movet, nec Mēdus eum spīrāre audit. Ergō Mēdus mīlitem mortuum esse putat.
Sed ecce mīles oculōs aperit et parvā vōce dīcit: "Aquam...!"
Mēdus, quī mīlitem vīvere gaudet, ex parvō rīvō aquam arcessit et mīlitī dat.
Mīles laetus ē manū Mēdī bibit et 'aquam bonam esse' dīcit: "Aqua bona est. Iam necesse nōn est mē sustinēre, amīce!"
Mēdus: "Doletne caput?"
Mīles: "Nōn male dolet..."
Mēdus: "Venī Rōmam ad medicum!"
Mīles: "Id necesse nōn est – sed necesse est mē Tūsculum īre: illīc enim dux exercitūs in castrīs mē exspectat."
Mēdus: "Rōmae mē exspectat amīca mea."
Mīles: "Id mē dēlectat. Mē quoque puella Rōmāna amat et Rōmam vocat... Sed iam dux mē vocat in castra. Bonus mīles ducī suō pāret, ut bonus servus dominō suō. Ergō valē, bone serve, ac bene ambulā!"
Mēdus rīdet et respondet: "Valē, bone mīles!"
Mīles, quī ducem exercitūs timet, Mēdum relinquit et Tūsculum ad exercitum ambulat. Mīles ducī suō pāret.
Mēdus, quī Rōmam ambulat ad amīcam suam, mīlitem stultum esse putat. Mēdus dominō suō nōn pāret.



in mediā viā = in mediā parte viae

"Salvē!" dīcit is quī advenit
"Valē!" dīcit is quī discēdit

Bene ambulā et redambulā! - Счастливого пути и благополучного возвращения!

[_Swetlana]

COLLOQUIUM DUODECIMUM – ДИАЛОГ ДВЕНАДЦАТЫЙ
Persōnae: Mīles, Cornēlius, Mēdus – Действующие лица: Солдат, Корнелий, Медей

Cornēlius viā Latīnā Rōmā Tūsculum it. In viā Latīnā mīles Rōmānus, quī ipse Rōmā Tūsculum it, Cornēlium post sē venīre audit. – Корнелий едет по Латинской дороге из Рима в Тускул. На Латинской дороге пеший римский воин, который сам по себе идёт из Рима в Тускул, слышит, как Корнелий едет за ним.
Mīles, quī in sōle ambulat, fessus est, quia arma gravia fert. Cornēlius dominus, quī equō vehitur, nōn est fessus, sed fessus est equus quī dominum gravem vehit. Itaque equus Cornēliī nōn currit, sed ambulat. Cornēlius nōn verberat equum suum fessum. – Солдат, который идёт на солнце, уставший, потому что несёт тяжёлое оружие. Господин Корнелий, который едет на коне, не уставший, уставший конь, который везёт тяжёлого хозяина. Поэтому конь Корнелия не бежит, идёт шагом. Корнелий не хлещет своего уставшего коня.    
Mīles Cornēlium salūtat: "Salvē, domine! Equus tuus bonus est, nec sōlum tē, sed etiam mē portāre potest!" – Солдат приветствует Корнелия: «Здравствуй, господин! Конь твой хорош, не только тебя, но ещё и меня может везти!»
Cornēlius virum armātum timet, quia ipse arma nōn fert; itaque mīlitem equum ascendere iubet: "Ascende! Hīc post mē sedē!" – Корнелий опасается вооружённого мужа, потому что сам не носит оружия; поэтому велит солдату залезать: «Залезай! Здесь сзади меня садись!»
Mīles equum ascendit. Iam duo hominēs ūnō equō vehuntur: mīles sedet post Cornēlium, Cornēlius ante mīlitem sedet. – Солдат залезает на коня. Теперь два человека перевозятся одним конём: воин позади Корнелия, Корнелий сидит впереди воина.
Equus Cornēliī, quī duōs virōs gravēs Tūsculum vehere nōn potest, īrātus hinnit: "Hihihī!" atque in viā cōnsistit. – Конь Корнелия, который не может везти в Тускул двух тяжёлых мужчин, рассерженый ржёт: «Игого!» и стоит на дороге.
Cornēlius equum ambulāre iubet: "Ambulā, eque!" – Корнелий приказывает коню идти: «Но, пошёл!»
Equus autem rūrsus hinnit neque sē movet. – Конь же снова ржёт и не двигается.
Mīles equum hinnīre audit et Cornēlium interrogat: "Cūr nōn ambulat equus?" – Солдат слышит, как конь ржёт и спрашивает Корнелия: «Почему не идёт конь?»
Cornēlius respondet: "Quia ūnum tantum hominem vehere potest." – Корнелий отвечает: «Потому что только одного человека может везти».
Mīles: "Improbus est equus. Verberā eum!" – С: «Своевольный конь. Ударь его плетью!»
Cornēlius: "Equus meus probus est; eum verberāre necesse nōn est." – К: «Конь мой хороший; нет необходимости его сечь».
Cornēlius equum suum amat neque eum verberāre vult. – Корнелий любит своего коня и не хочет его сечь.
Miles īrātus clāmat: "Age, curre, eque!" atque equum gladiō verberat! – Рассерженный солдат кричит: «Ну, давай, пошёл!» и затем бьёт коня мечом!
Equus perterritus currit, atque mīles ad terram cadit! Caput eius viam pulsat. – Устрашённый конь скачет и солдат падает наземь! Голова его ударяется о дорогу.
Cornēlius equum cōnsistere iubet, sed equus perterritus Tūsculum currit. Sextus, fīlius Cornēliī, quī ex ōstiō viam spectat, equum accurrere videt ac perterritus ab eō fugit. Equus cum dominō ante ōstium cōnsistit. – Корнелий приказывает коню остановиться, но испуганный конь скачет в Тускул. Секст, сын Корнелия, который из двери смотрит на дорогу, видит, как скачет конь и испуганный им убегает (букв. отпугнутый от него). Конь с хозяином останавливается перед входом.
Mīles autem quiētus in viā iacet ut mortuus. Dē fronte eius sanguis fluit. – Тихий солдат же лежит на дороге как мёртвый. Со лба его течёт кровь.
Dum mīles illīc in sōle iacet, Mēdus advenit. Unde venit Mēdus? Is Tūsculō venit et viā Latīnā Rōmam ambulat. – В то время как солдат лежит там на солнце, подходит Медей.  Откуда идёт Медей? Он идёт по Латинской дороге из Тускула в Рим.
Mēdus laetus canit: "Nōn via longa est Rōmam... " – Весёлый Медей напевает: «Не длинна дорога в Рим...»
Hīc Mēdus hominem in viā iacēre videt et ante eum cōnsistit. – Тут Медей видит, что на дороге лежит человек и останавливается перед ним.
Mēdus sē interrogat: "Quis est hic vir quī in mediā viā iacet?" et ipse respondet: "Est mīles, nam armātus est." – Медей спрашивает себя: «Кто это муж, который лежит посреди дороги?» и сам отвечает: «Это солдат, потому что он вооружён».
Servus caput mīlitis manū sustinet et, dum sanguinem dēterget, interrogat eum: "Quid est, amīce? Doletne caput?" – Раб поддержит голову солдата рукой и, в то время как вытирает кровь, спрашивает его: «Что такое, друг? Болит голова?»
Vōx Mēdī ā milite nōn auditur. Mīles sē nōn movet, nec Mēdus eum spīrāre audit. Ergō Mēdus mīlitem mortuum esse putat. – Голос Медея не слышится солдатом. Солдат не двигается, и Медей не слышит, как он дышит. Поэтому Медей считает солдата мёртвым.
Sed ecce mīles oculōs aperit et parvā vōce dīcit: "Aquam...!" – Но вот солдат открывает глаза и слабым голосом говорит: «Воды...!»
Mēdus, quī mīlitem vīvere gaudet, ex parvō rīvō aquam arcessit et mīlitī dat. – Медей, который радуется, что солдат жив, приносит воду из маленького ручья и даёт солдату.
Mīles laetus ē manū Mēdī bibit et 'aquam bonam esse' dīcit: "Aqua bona est. Iam necesse nōn est mē sustinēre, amīce!" – Радостный солдат пьёт из руки Медея и говорит, что вода хорошая: «Хорошая вода. Теперь не нужно меня поддерживать, друг!»
Mēdus: "Doletne caput?" – М: «Голова болит?»
Mīles: "Nōn male dolet..." – С: «Не очень сильно болит...»
Mēdus: "Venī Rōmam ad medicum!" – М: «Иди в Рим к лекарю!»
Mīles: "Id necesse nōn est – sed necesse est mē Tūsculum īre: illīc enim dux exercitūs in castrīs mē exspectat." – С: «В этом нет необходимости – но мне необходимо идти в Тускул: там командир войска ожидает меня в лагере».
Mēdus: "Rōmae mē exspectat amīca mea." – М: «В Риме меня ждёт моя подруга».
Mīles: "Id mē dēlectat. Mē quoque puella Rōmāna amat et Rōmam vocat... Sed iam dux mē vocat in castra. Bonus mīles ducī suō pāret, ut bonus servus dominō suō. Ergō valē, bone serve, ac bene ambulā!" – С: «Это мне нравится. Меня тоже любит римская девушка и зовёт в Рим... Но теперь командир зовёт меня в лагерь. Хороший воин подчиняется своему командиру, как хороший раб своему господину. Итак, прощай, хороший раб, и счастливого пути!»
Mēdus rīdet et respondet: "Valē, bone mīles!" – Медей смеётся и отвечает: «Будь здоров, хороший воин!»
Mīles, quī ducem exercitūs timet, Mēdum relinquit et Tūsculum ad exercitum ambulat. Mīles ducī suō pāret. – Солдат, который боится командира войска, оставляет Медея и идёт к войску. Воин подчиняется своему командиру.
Mēdus, quī Rōmam ambulat ad amīcam suam, mīlitem stultum esse putat. Mēdus dominō suō nōn pāret. – Медей, который идёт в Рим к своей подруге, считает солдата глупым. Медей не подчиняется своему хозяину.