"Я художник, я так вижу!"

[Вл. Самошин]

Во-первых, я в ней вижу действительно глубокое чувство, мастерски выраженое. Она меня эмоционально трогает

Вас трогает, а меня нет: "каждый выбирает по себе".

Во-вторых, сама идея описать историю любви в виде калейдоскопа воспоминаний, мне кажется небанальной. По крайней мере, навскидку я не могу припомнить аналогичное произведение в какой-либо поэтической традиции.

А как же "Я помню чудное мгновенье..." Александра Пушкина, "Я помню вальса звук прелестный" Николая Листова, наконец, "Утро туманное..." Ивана Тургенева. Да, всё это - стихотворения, а не поэмы, но сама  и д е я  воспоминаний о былой любви в них налицо. И это только первое, что пришло на ум.
И в китайской поэзии подобных стихов-воспоминаний немало. Вот, например, одно из таких, изумительных по красоте и искренности чувств:

蕭統 (501 - 531)

《有所思》

公子遠於隔，乃在天一方。
望望江山阻，悠悠道路長。
彆前秋葉落，雖后春花芳。
雷嘆一聲響，雨淚忽成行。
悵望情無極，傾心還自傷。

СЯО ТУН (501 – 531)

О ТОМ, ЧТО НА ДУШЕ

Мой господин, сейчас ты далеко,
Ты от меня уехал на край света.
Смотрю я вдаль, на горы и на реки,
Как много их меж нами пролегло!

Расстались мы в осенний листопад,
И вот уже прошла пора цветенья.
ж летний гром вздыхает в отдаленье,
И небосвод, как будто весь в слезах.

Смотрю с тоской, печали нет предела,
О, как болит израненное сердце!

Перевод мой. - В.С.

... adyāpi tāṃ kanakacampakadāmagaurīṃ / phullāravindavadanāṃ tanuromarājīm...

Увы, эта музыкальность доступна только вашему слуху: я даже прочитать эту абракадабру не в состоянии.

[Вл. Самошин]

Онегин писал ответ на письмо, а не рецензию на стихотворение 

А какая разница? И в одном, и в другом случае речь идёт о  т е к с т е.  Именно о  т е к с т е  письма Пушкин, словами Онегина, говорит:  "Мне ваша искренность мила..." Точно так же и я говорю о том, что в  т е к с т е  стихотворения Чжан Хуа я чувствую  и с к р е н н о с т ь  его героини.

[Damaskin]

А какая разница? И в одном, и в другом случае речь идёт о  т е к с т е.  Именно о  т е к с т е  письма Пушкин, словами Онегина, говорит:  "Мне ваша искренность мила..." Точно так же и я говорю о том, что в  т е к с т е  стихотворения Чжан Хуа я чувствую  и с к р е н н о с т ь  его героини.

Так героини, а не автора.

[Damaskin]

А как же "Я помню чудное мгновенье..." Александра Пушкина, "Я помню вальса звук прелестный" Николая Листова, наконец, "Утро туманное..." Ивана Тургенева. Да, всё это - стихотворения, а не поэмы, но сама  и д е я  воспоминаний о былой любви в них налицо. И это только первое, что пришло на ум.

Ключевое здесь "стихотворения, а не поэмы".
Как писал М. Л. Гаспаров про Овидия: сочинить вымышленное послание от лица героини мифа мог любой римский поэт, а создать целую поэму из таких посланий - только Овидий.

Увы, эта музыкальность доступна только вашему слуху: я даже прочитать эту абракадабру не в состоянии

Естественно, язык надо знать. Не знающий английского вряд ли оценит и музыкальность "Ворона" По.

[Damaskin]

Давно хотел вас спросить. Если не секрет, конечно. Сколько вы уже китайским занимаетесь? Вы ведь, насколько я знаю, не профессиональный китаист, язык самостоятельно изучали, верно?

[Вл. Самошин]

"А вы с какой целью интересуетесь?"  Да нет, не секрет. Лет двадцать уже, наверное. Я не профессиональный китаист, по-моему, я даже уже говорил об этом, изучал язык я самостоятельно.

[Вл. Самошин]

Так героини, а не автора.

А я и говорю об искренности  г е р о и н и  стихотворения. А искренность героини это и есть искренность  а в т о р а,  поскольку первая говорит словами второго.

[Вл. Самошин]

Ключевое здесь "стихотворения, а не поэмы".

Поэмы, говорите? "Их у меня есть."    Вот, например, поэма Тао Юань-мина в моём переводе. В ней Тао вспоминает о той, которую любит, но с которой не может соединить свою судьбу. Да, это вымышленная история, но тем не менее. Кстати, поэма написана столь откровенно, что древние комментаторы считали её неприличной... Да, и ещё: поэма эта написана лет за шестьсот до поэмы, которую сочинил Бильхана. Как говорится, "пустячок, а приятно".    При этом интересно, что Бильхана описывает свою красавицу  в  т о й  ж е  м а н е р е,  что и Тао Юань-мин свою!

[Вл. Самошин]

陶淵明 (365 – 427)

《閒情賦》（並序）

初，張衡作《定情賦》，蔡邕作《靜情賦》，檢逸辭而宗澹泊，始則蕩以思慮，而終歸閒正。將以抑流宕之邪心，諒有助於諷諫。綴文之士，奕代繼作，並因觸類。廣其辭義。餘園閭多暇，復染翰為之。雖文妙不足。庶不謬作者之意乎.
夫何瑰逸之令姿，獨曠世以秀羣；表傾城之豔色，期有德於傳聞。佩鳴玉以比潔，齊幽蘭以爭芬；淡柔情於俗內，負雅志於高雲。悲晨曦之易夕，感人生之長勤。同一盡於百年，何歡寡而愁殷！褰朱幃而正坐，泛清瑟以自欣。送纖指之餘好，攘皓袖之繽紛。瞬美目以流眄，含言笑而不分。
曲調將半，景落西軒。悲商叩林，白雲依山。仰睇天路，俯促鳴弦。神儀嫵媚，舉止詳妍。激清音以感餘，願接膝以交言。欲自往以結誓，懼冒禮之為諐，待鳳鳥以致辭，恐他人之我先。意惶惑而靡寧，魂須臾而九遷。
願在衣而為領，承華首之餘芳；悲羅襟之宵離，怨秋夜之未央。願在裳而為帶，束窈窕之纖身；嗟温涼之異氣，或脱故而服新。願在發而為澤，刷玄鬢於頹肩；悲佳人之屢沐，從白水以枯煎。願在眉而為黛，隨瞻視以閒揚；悲脂粉之尚鮮，或取毀於華妝。願在莞而為席，安弱體於三秋；悲文茵之代御，方經年而見求。願在絲而為履，附素足以周旋；悲行止之有節，空委棄於牀前。願在晝而為影，常依形而西東；悲高樹之多蔭，慨有時而不同。願在夜而為燭，照玉容於兩楹；悲扶桑之舒光，奄滅景而藏明。願在竹而為扇，含悽飆於柔握；悲白露之晨零，顧襟袖以緬邈。願在木而為桐，作膝上之鳴琴；悲樂極以哀來，終推我而輟音。
考所願而必違，徒契契以苦心。擁勞情而罔訴，步容與於南林。棲木蘭之遺露，翳青松之餘陰。儻行行之有覿，交欣懼於中襟。竟寂寞而無見，獨悁想以空尋。
斂輕裾以復路，瞻夕陽而流嘆。步徙倚以忘趣，色慘慘而矜顏。葉燮燮以去條，氣悽悽而就寒。日負影以偕沒，月媚景於雲端。鳥悽聲以孤歸，獸索偶而不還。悼當年之晚暮，恨茲歲之慾殫。思宵夢以從之，神飄颻而不安。若憑舟之失棹，譬緣崖而無攀。
於時畢昴盈軒，北風悽悽。恫恫不寐，眾念徘徊。起攝帶以伺晨，繁霜粲於素階。雞斂翅而未鳴，笛流遠以清哀。始妙密以閒和，終寥亮而藏摧。意夫人之在茲，託行雲以送懷。行雲逝而無語，時奄冉而就過。徒勤思以自悲，終阻山而帶河。迎清風以祛累，寄弱志於歸波。尤《蔓草》之為會，誦《邵南》之餘歌。坦萬慮以存誠，憩遙情於八遐。

ТАО ЮАНЬ-МИН (365 – 427)

НАПРАСНЫЕ ЖЕЛАНИЯ

Сначала Чжан Хэн сложил об "Успокоенье чувств" поэму, затем – Цай Юн "О чувствах безмолвных", оба избегали цветистых предложений, главным считали в желаниях скромность. Поначалу в смятенье от мыслей своих бывали, в конце же к сдержанным чувствам вертались, чтоб подавить дурных мыслей скитанье, чтобы помочь тем, кто страсть обиняком порицает. Мужи, что собирают сочиненья времён прошедших, поколенье за поколеньем, продолжали сочинять, к тому же ещё и усиливать блеск сочинений, и слова многочисленны их и справедливы. У меня, в сельском моём саду, досуга много, и я, кисть в тушь обмакнув, сочинил подобное тоже. Хоть получилось у меня и не так, как у тех, красиво, надеюсь, всё же, что в мыслях своих я не ошибся.

О, сколь необычен-прекрасен облик её, одна она, не имеющая в мире равных, собою толпу украшает; ясно видна её прелесть – той, что способна разрушить города и царства, уповаю на то, что будет известна в веках и её добродетель. Только звенящие подвески из яшмы, могут сравниться с её белизной, только укрывшаяся от людей орхидея, может соперничать с ней ароматом; привносит она слабые, нежные чувства в этот грубый мир, несёт высокие устремленья, к облачным высям возносит их. Но горько мне, что лучи рассветные солнца вечер сменяет скоро, досадую, что человек в своей жизни должен трудиться долго. И за всю эту сотню годов, как мало радости, и как много печали!

А красавица та, подняв алый полог, чинно усевшись, провела рукою по струнам звонкого циня, чтобы порадоваться самой. Подарив и мне удовольствие своими нежными тонкими пальчиками, и откинув бесчисленные складки белоснежных рукавов. На мгновенье лишь бросит она взгляд прекрасных глаз, затаив улыбку и слова, которые мне не подарит. Но сыграла мелодии лишь половину, а уж темнеет окно на запад. Кланяется роще скорбная мелодия шан, льнут к горам белые облака. То посмотрит она вверх, на небеса, то вниз, на поющие струны, опустит свой взгляд. Облик, манеры – соблазнительны, очаровательны, поднимется-встанет – всё в ней прекрасно. Звонкими, чистыми звуками чувства во мне вызывает, желал бы сесть с ней друг против друга, коленями соприкоснувшись, чтобы с нею поговорить. Хотел бы и сам к ней подойти, чтобы клятву свою принести, да боюсь, будет это поступком неприличным. Хотел бы феникса попросить, чтоб передал ей мои слова, да боюсь, что другой уж опередил меня. Мысли – в растерянности, в смущении, и нет им покоя, душа за миг, за мгновение девять раз переходит от одного к другому.

Хотел бы на платье её быть воротничком, чтоб от её цветущей головки аромат перешёл на меня; но горюю, что расстаётся она по ночам со своим шёлковым платьем, и досадую, что осенняя ночь всё никак не кончается. Хотел бы на юбке её быть пояском, опоясывать прелестный стан её тонкий, но, увы, у тепла и холода неодинаков дух – снимет она старую юбку и наденет новую. Я хотел бы помадою быть в волосах её иссиня-чёрных, что спадают на узкие плечи, но вздыхаю от того, что красавица моется часто, и от белой воды я бы исчез. Хотел бы для бровей её чёрною краскою быть, чтобы вслед взгляду её свободно носиться, но горько мне, что румяна-белила хороши лишь пока они свежи, боюсь, что со временем разрушат они цветущий облик красавицы той. Хотел бы я стать камышом для циновки, чтоб покоить нежное тело её, когда на дворе третье время года настанет – осень, но скорблю, что подстилка из шкуры тигровой заменит её, и только когда пройдёт год, лишь тогда она станет циновку искать ту вновь. Хотел бы тесёмкою быть в обувке её, чтобы белую ножку её обвивать, но скорблю, что ходьбе и покою есть своё время, и снимет она их и бросит их перед своею постелью. Хотел бы днём быть её тенью, но ходит она то на восток, то на запад, скорблю, что высокое дерево отбрасывает много тени, и вздыхаю о том, что какое-то время мы будем не вместе. Хотел бы я ночью быть для неё свечою, озарять её яшмовый лик в тихой опочивальне, но скорблю от того, что фусана луч лишь пробьётся, и свечу, ненужную больше, она погасит. Хотел бы бамбуком быть для веера её, чтобы в нём таить ветер прохладный, и быть в нежной ручке её, но скорблю от того, что белые росы на заре застынут едва, она уже смотрит на длинное платье с длинными рукавами, и веер отбросит далеко от себя. Хотел бы я деревом быть, утуном, чтоб на коленях её цинем певучим лежать, но скорблю от того, что музыка замирает, когда приходит печаль, и оттолкнёт она меня тогда, и музыки звуки перестанут звучать.

Обдумал я то, что желал бы, и понял, что непременно сорвутся мои желанья, лишь заставят сердце страдать понапрасну. Остаётся лишь муки терпеть от желаний своих – некому мне поведать о них – да идти беззаботно бродить в южной роще. Искать приюта под магнолией в остатках росы, иль под зелёной сосной тень свою укрыть. Если б, гуляя-бродя, увидел красавицу ту, то радость и страх переплелись бы в моей душе. Но уныло-печально вокруг, и никого не видать, и одиноко, в думах печальных, напрасно её мне искать.
Подберу полы лёгкого платья, да вернусь на дорогу, взгляну на вечернее солнце, и протяжно вздохну. Шагая, бродил я блуждал, и забыл о том, что радость мне доставляло, вид печальный-расстроенный у меня, и сожаление на лице. Листья, одно за другим, ветки свои покидают, воздух прохладен-прохладен – к холодам время идёт. Солнце бросает тени на землю, перед тем как на нет сойти, у кромки облаков луны пленителен вид. Птица, горюя, кричит – одна возвращается в рощу, зверь ищет пары себе, а без неё не уходит. Скорблю о том, что го́да наступают вечерние сумерки, досадую, что и этот год закончится скоро. Мечтаю, чтобы и ночью, во сне, идти бы за красавицей тою – душа словно по ветру несётся, никак не успокоится: словно, на лодке плывя, потерял я весло, или, словно на скалу взбираясь, за что уцепиться, не знаю.

И вот, созвездья Би и Мао заполнили уже окно, ветер северный заунывно-пронзительно свищет. В муках душевных, не могу я заснуть, мысли толпами в голове моей бродят. Встану, оденусь, подпоясав ремнём одежду, жду рассвета, иней густой сверкает на белых ступенях. Петух крылья сложил, не кричит, голос флейты, чистый и грустный, издалека донёсся: сначала звучал тихо-спокойно, чтоб выразить мягкость и утончённость, а под конец – чисто и звонко, и спрятался, наконец, замолкнув.
Мечтаю, чтоб красавица та оказалась бы здесь, прошу проплывающие облака́ желанья мои ей передать. Но плывущие облака уплывают, в ответ ничего не сказав мне, да и время уже торопливо-поспешно уходит. Напрасно лишь мучаюсь мыслями своими, сам себя горевать заставляю, ведь красавица та – за горами, что нас разделяют, шагает, вдоль Реки ступает. Ветру свежему иду навстречу, чтоб разогнал он мои душевные муки, слабую волю свою посылаю волне, что бежит обратно. Порицаю тех, о ком поётся в песне «Сорные тра́вы», пою нараспев песню «К югу от Шао». Спрячу в себе десять тысяч мыслей своих, чтоб осталась одна – честная, дам отдохнуть чувствам своим на далёких восьми просторах земных.

Перевод мой. - В.С.

Утун – дерево, из которого изготавливали некоторые музыкальные инструменты, в частности, цинь.
Фусан – зд. иносказательно о солнце.
Созвездья Би и Мао – появляются на небосклоне осенью.
«Сорные травы», «К югу от Шао» – стихи из «Книги Песен» (XI – V вв. до н.э.)

[Вл. Самошин]

Естественно, язык надо знать.

Но, поскольку вы отвечали  м н е,  а я санскрита не знаю, то  с  т е м  ж е  у с п е х о м  вы могли привести текст этих строк не в транскрипции, а на деванагари.

Не знающий английского вряд ли оценит и музыкальность "Ворона" По.

А почему вы привели в качестве примера именно это стихотворение? Ведь  л ю б о е  стихотворение на  л ю б о м  языке имеет свою музыкальность - на то оно и стихотворение, т.е., такой текст, который написан ритмически и к тому же почти всегда рифмован. Единственное, что отличает английский текст "Ворона" от других стихотворений, это, как я заметил, наличие внутристрочных рифм, но ведь не только они придают тексту музыкальность.

[Damaskin]

Ведь  л ю б о е  стихотворение на  л ю б о м  языке имеет свою музыкальность

Не любое.

[Damaskin]

Лет двадцать уже, наверное. Я не профессиональный китаист, по-моему, я даже уже говорил об этом, изучал язык я самостоятельно.

Понятно. Спасибо.

[Damaskin]

ТАО ЮАНЬ-МИН (365 – 427)

НАПРАСНЫЕ ЖЕЛАНИЯ

Это совсем другое.

[Вл. Самошин]

Не любое.

В таком случае, объясните мне, невежде, какие особенности стихотворения "Ворон" Эдгара По (помимо внутристрочной рифмы, о которой я упомянул выше) делают этот стих "музыкальным".
P.S. Всё же странно, что вы привели в качестве примера "музыкального" стиха  а н г л и й с к о е  стихотворение, хотя у вас перед глазами, прямо здесь, в этой рубрике, десяток стихотворений  к и т а й с к и х,  каждый слог которых обладает  м у з ы к а л ь н ы м  тоном, а слоги с строке расположены в стром соответствии с требованиями пин-цзэ (кит. 平仄)!

[Вл. Самошин]

Это совсем другое.

Почему? Типологически и поэма Бильхана, и поэма Тао Юань-мина тождественны: и в одной, и в другой - воспоминания авторов о любимых. Отличие только в том, что Бильхана описывает свои воспоминания с порнографической подробностью, а Тао Юань-мин не опускается до этого. Кстати, Бильхана описывает не любовные чувства, а животные. При этом слог его весьма убог: постоянно сравнивает лицо с цветком лотоса, постоянно упоминает упругие груди и округлые бёдра, продолговатые глаза, множество раз повторяет описания одних и тех же ситуаций...

[Utgarda Loki]

Не знающий английского вряд ли оценит и музыкальность "Ворона" По.

Я так и не смог понять, что такого в этом стихотворении, что уже несколько веков все литературные критики носятся с ним, как с писаной торбой. Оно, конечно, хорошее. Но не более (как и большинство произведений Эдгара По).

[Damaskin]

Я так и не смог понять, что такого в этом стихотворении, что уже несколько веков все литературные критики носятся с ним, как с писаной торбой. Оно, конечно, хорошее. Но не более (как и большинство произведений Эдгара По).

Так вот именно пресловутые внутренние рифмы. И то, что последние строки каждой строфы - на одну рифму. Техническое мастерство.

И именно этот прием сообщает стихотворению особую музыкальность.
А для переводчиков "Ворон" - великолепная, очень трудная задача. Поэтому его так много и переводят.
 

[Damaskin]

Почему? Типологически и поэма Бильхана, и поэма Тао Юань-мина тождественны: и в одной, и в другой - воспоминания авторов о любимых.

Насколько я понял замысловатую стилистику Тао, герой поэмы (насколько это вообще можно считать поэмой? скорее, все же, стихотворение) увидел некую красавицу, не решился ее соблазнить, а теперь тоскует. И это все.
У Бильханы - полноценная история любви, но изложенная не линейно, а в виде калейдоскопа воспоминаний (что весьма реалистично). Похожую вещь сделал Орсон Уэллс в "Гражданине Кейне". Кстати, поэма Бильханы мне кажется очень кинематографичной.

Кстати, Бильхана описывает не любовные чувства, а животные.

Дело в том, что индийцы не разделяли душевную любовь и плотскую. Поэтому они ближе к нам, но не к стандартам 19 века, к которым мы привыкли в поэзии.

[Damaskin]

О, тут и Мечтатель подоспел с шашкой наголо 

Это санскритское описание так наз. любовных чувств архаично. Как и недавно там же представленное стихотворение Бхартрихари, направленное в противоположную сторону (там, где женское тело представлено как мешок плоти, жира и костей). Но и в том, и в другом случае фиксация на теле. Женщина не воспринимается как существо, имеющее богатый внутренний мир. Только и может томно вздыхать, играть глазками и т. п. Потому и архаичность. Потому и жаль тратить время на такую поэзию. (Правда, на китайскую тоже)

Вот казалось бы - не интересует индийская классика, не читай. А если уж не читаешь - то и не высказывайся. Потому как в классической индийской поэзии созданы такие женские образы как Дамаянти, Драупади, Савитри, Шакунтала, Сита, Радха, чей внутренний мир уж явно не уступает таковому у мужских персонажей. Мечтатель начисто игнорирует и то, что многие санскритские стихотворения написаны от лица женщины (а у Амару таких стихотворений большинство).
Причем чтобы с этими произведениями ознакомиться, никакого санскрита знать не надо, благо все они переведены на русский. 

[Вл. Самошин]

...герой поэмы (насколько это вообще можно считать поэмой? скорее, все же, стихотворение)

Стихи китайцы обозначают как 詩, а этот текст Тао Юань-мина обозначен как 賦 (п о э м а).

[Вл. Самошин]

李端 (? - 785?)

《聽箏》

鳴箏金粟柱，素手玉房前。
欲得周郎顧，時時誤拂弦。

ЛИ ДУАНЬ (? - 785?)

СЛУШАЮ ИГРУ НА ЧЖЭНЕ

Певучий чжэн - золотые зёрна колков -
В покоях яшмовых - белоснежные руки.
Чтобы Чжоу-лан посмотрел на неё,
То и дело не в такт ударяет по струнам.

Перевод мой. - В.С.

Чжэн - струнный музыкальный инструмент.
Чжоу-лан - намёк на Чжоу Юя (175 - 210), генерала времён Троецарствия (220 - 280), который был не только военачальником, но и обладал абсолютным музыкальным слухом: даже будучи пьяным, он мог заметить ошибку в игре музыкантов. Здесь иносказательно говорится о том, что певичка, играющая на чжэне "заигрывает глазами с пчелой" со слушающим её игру.

[Damaskin]

Стихи китайцы обозначают как 詩, а этот текст Тао Юань-мина обозначен как 賦 (п о э м а).

Это фу   
Можно перевести как "поэма" (хотя я чаще встречал перевод "ода"). Не суть. 

Но главного, вы, похоже, не поняли. У Бильханы не только история куда длиннее. У Тао история рассказывается последовательно. У Бильханы она дается как набор воспоминаний, что более естественно.

А перевод у вас хороший, мне понравился. 

[Utgarda Loki]

Дело в том, что индийцы не разделяли душевную любовь и плотскую.

От вас не ожидал. Кама = преме?

[Utgarda Loki]

О, тут и Мечтатель подоспел с шашкой наголо 

Это санскритское описание так наз. любовных чувств архаично. Как и недавно там же представленное стихотворение Бхартрихари, направленное в противоположную сторону (там, где женское тело представлено как мешок плоти, жира и костей). Но и в том, и в другом случае фиксация на теле. Женщина не воспринимается как существо, имеющее богатый внутренний мир. Только и может томно вздыхать, играть глазками и т. п. Потому и архаичность. Потому и жаль тратить время на такую поэзию. (Правда, на китайскую тоже)

Вот казалось бы - не интересует индийская классика, не читай. А если уж не читаешь - то и не высказывайся. Потому как в классической индийской поэзии созданы такие женские образы как Дамаянти, Драупади, Савитри, Шакунтала, Сита, Радха, чей внутренний мир уж явно не уступает таковому у мужских персонажей. Мечтатель начисто игнорирует и то, что многие санскритские стихотворения написаны от лица женщины (а у Амару таких стихотворений большинство).
Причем чтобы с этими произведениями ознакомиться, никакого санскрита знать не надо, благо все они переведены на русский. 

Он здесь то ли вообще не понял (сомнительно, он достаточно умён), то ли намеренно всё перевирает с точностью до наоборот. Это правда, что Бхартрихари повторил классическую сентенцию, сотни раз встречающуюся в пуранах, что материальное тело — мешок мяса, жира и костей (с вариациями). Но. Во-первых, пураны, как раз, и призывают любить душу, а не тело. Во-вторых, даже повторив известную сентенцию, Бхартрихари использовал её по-своему. Он ведь что говорит? Что люди знают, что материальные тела - пресловутые "мешки", но всё равно ведутся, поддавшись лести сравнений с красивыми (или дорогими) вещами в стихах.

[Damaskin]

От вас не ожидал. Кама = преме?

Так это же синонимы. Может быть, у бхактов 16 века было уже иначе (хотя из чего это следует?), а вот в классической литературе я лично разницы не ощущаю.

Но главное, я хотел сказать, что в древней Индии не существовало аналога любви Петрарки к Лауре, полностью исключающей сексуальный контакт.